поэзия

1.

Пой, принчипесса, пой,

уснули твои корабли на дне средиземного моря.

Все, что осталось от жизни той –

парча, монеты да сундуки с жемчугом млечным –

Солнечный зайчик в витражном стекле.

Помилуй, разве же это горе?!

Даже почти не беда –

так, приключение из категории «вечность».

Продолжить →

Одинокий голос

Посвящается Сухумскому храму
Благовещения Пресвятой Богородицы
и черноглазой послушнице-грузинке,
надевшей там на меня нательный крест

***

– Тс-с… Тс-с… Сейчас начнется… Матушка, ласточка, передай две свечечки к Георгию Победоносцу… чтоб мои двое, Алешка и Володя, с того Гиндукуша проклятого вернулись…

– А витражи-то цветные!.. Какая красота… Точно васильки в золоте… Ну, народу сегодня!..

– Лучи под куполом колышутся, глянь, как колосья…

– Милая, не плачь. Да вернутся, вернутся они…

Продолжить →

Пишущей (свою) жизнь

I

…Я теперь поселился в тобою написанном томе.
Открывая страницы, как будто погреться зашёл,
Я живу в этой книге, как в тёплом бревенчатом доме,
Где зелёная лампа и скатерти розовый шёлк.
И не важно что вне, на окраине сложного мира –
Пустота или блеск отчуждённо-холодной зимы –
Я учусь не бояться ни зависти урбоэфира,
Ни дороги, ни смерти, ни в окна стучащейся тьмы…

Продолжить →

Сумерки

город, который кругл, как цирк,
в глаза впивается осьминогом.
он монотонен, как мотоцикл,
людей рассасывает, как леденцы,
у каждого странника эпицикл
с центром в ковре «вытирайте ноги».

а серый туман заползает за
шиворот блёклым бомжам, и им же
он выковыривает голоса,
чтоб не могли они рассказать
водостокам, дорогам, промозглым псам
о старого города новом имидже.

и клоуны выбрасываются, и шуты
из окон жёлтых, карминных, белых,
и падают в ямы, в асфальт, в кусты…
вот мимо окон проходишь ты…
и я вываливаюсь из пустоты
в центр мишени «чужое тело».

Продолжить →